Галина Волкова - Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ
Но это было много позже. Сейчас же, проявив истинную любовь и огромное сострадание не словом, а реальным действием, женщина осталась в больнице. В качестве кормилицы от Васьки проку ноль – молоко перегорело чуть раньше после жесточайшего мастита с температурой за сорок, поэтому Тусю пришлось посадить на смеси и геркулесовый отвар. Впрочем что толку, кроме специальных растворов, девочке ничего другого врачи не позволяли давать. Пока суд да дело, а ребёнок-то погибает прямо на глазах, угасая с каждым днём! Тянуть и дальше хирурги не рискнули – честно предупредив, что шансов на выживание практически нет, увезли задыхающуюся от кашля, горящую в лихорадке малютку в операционную. По всему видно, что и делали операцию лишь для «галочки», шов на животе остался кривущий, края некрасиво наползали один на другой, будто пьяный портной постарался, зрелище не для слабонервных. Но их ребёнок, Васькино выстраданное сокровище, вопреки всем прогнозам остался жить!
Где-то через неделю, закончив колоть малышке курс антибиотиков и успешно справившись с бронхитом, её выписали домой. Василиса до конца своих дней не перестанет помнить всё хорошее, что сделала для неё тогда мать, в трудный период став незаменимым помощником и надёжной опорой и ещё несколько месяцев помогая выхаживать внучку. Даже лишь только за это была готова простить женщине все свои детские обиды! Ведь именно её и Господа Бога девушка благодарила за спасение своей дочки…
Жизнь потихоньку стала налаживаться и входить в привычную колею. Каждый в семье занимался своим делом, у Василисы же это – ребёнок, дом, учёба… Сама она уже втянулась в новый ритм, в полной мере ощущая себя матерью и с нежностью вдыхая ни с чем не сравнимый аромат детского тела, безумно радуясь, что дочурка активно пошла на поправку, набирая вес на бабушкиных кашах и догоняя сверстников. Михей… А что он? В отношениях между супругами ровным счётом ничего не поменялось, и рождение дочери, которую, казалось, муж вовсе не замечал, теплоты и понимания не прибавило.
Глава восьмая
Весна в этом году выдалась затяжная, напоминая о прошедшей исключительно суровой зиме продуваемыми насквозь ветрами, островками заледеневшего снега в придорожных канавах да серостью неба, затянутого хмурыми тучами. Погодка… бррр… Тусечка постоянно простывала и кашляла, давал о себе знать перенесённый несколько месяцев назад бронхит. Сквозняки гуляли по квартире и, сколько ни утепляли окна и балконную дверь, казалось, находили малейшую лазейку, чтобы незаметно подкрасться к ползающей по полу с игрушками девочке. Василиса с самой зимы только тем и занималась, что боролась с соплями и сухим лающим кашлем дочурки.
А в начале мая неожиданно прикатили свекровь со свёкром, впервые увидев восьмимесячную внучку. Прознав же о проблемах со здоровьем у ребёнка, тут же предложили забрать девочку к себе на море на целых три месяца!
– Соглашайся, Васенька! – уговаривала свекровь.
Хорошая женщина, добрая, пребывавшая всегда в хорошем расположении духа и по-матерински сочувствующая невестке, подозревая, насколько той несладко приходится с её сыном.
– Ну как же я без неё-то… – упиралась рогом.
– Доченька, ну ты сама пойми! Девочка ослаблена, у вас тут климат сырой. Самой тебе сейчас не уехать с ней, пока занятия не закончатся… Выпускные экзамены ведь в этом году?
– Ну не совсем выпускные, просто экзамены и зачёты, как обычно… С этой осени практика, а потом уже выпускные!
– Ну вот видишь! Тебе готовиться надо! А у нас внучке хорошо будет, уезжали – ягода вовсю пошла, фрукты, овощи! Солнце, жара, да и море уже тёплое, сезон купальный открыли!
– Вася, огороды скоро начинаются, так что на меня особо не рассчитывайте! – вмешалась и напомнила мать.
– Пускай забирают! Ну что ты ерепенишься? Ведь не на всю же жизнь! – подключился Михей, державшийся перед родителями образцовым мужем и любящим отцом, без своих обычных закидонов. – А в конце июля сами туда приедем, отдохнём месячишко и Туську заберём!
Девушка и сама прекрасно понимала, что ребёнку как никогда нужен сухой тёплый воздух и смена климата, но внутри всё противилось и сопротивлялось. Наконец, под напором родственников, пусть и неохотно, но таки капитулировала и дала своё согласие. Собрав детские вещички, со слезами на глазах расцеловала свою куколку и, проводив до вокзала, посадила в поезд, передав на попечение родителей мужа. Это была их первая и единственная столь длительная разлука.
С Михеем отношения оставались по-прежнему сложными. Мягко говоря – безрадостными. Для неё самой. Того же, по всей видимости, всё устраивало. Ну скажите на милость, какому мужику не понравится вольная жизнь при живой-то жене, с пьянками да гулянками? Но делал это весьма осмотрительно, под различными предлогами, скрываясь, впрочем, лишь от тёщи. А вот у самой Василисы произошёл внутренний надлом, и из уверенной, смелой девчонки она в один миг превратилась в забитое существо без права голоса. Каким образом настолько стремительно произошли изменения, оставалось загадкой – боялась мужа до жути, тайно ненавидела и… презирала. В отношения молодых мать не вмешивалась, более того, женщина, похоже, даже не догадывалась, каким издевательствам и унижениям подвергается родная дочь. С тёщей-то хитроватый затёк казался услужливым и милым, а вот на жене втихаря отрывался по полной. Ночные сцены изощрённого насилия продолжались, но и этого изуверу казалось недостаточным, при каждом удобном случае тот пытался сломить волю и дух «его женщины», как будто припоминая непокорность Васьки в момент их первого знакомства, получая непомерное удовольствие от унижений девушки и торжествующе наблюдая за её страданиями.
– Ты моя жена и подчиняться должна каждому слову! Понятно тебе, да?! – приближаясь, больно ухватив пальцами, задирал той подбородок кверху. – В глаза, я сказал, смотреть, сучка!
– Ну за что ты со мной так? – жалобно морщилась Василиса.
– Чтобы, блядь, помнила своё место! – с пеной в уголках рта надрывался криком супруг. – А то вас, русских бл@дей, распустили мужики вконец!
Глядя на перекошенное от злости лицо, Васька не могла понять, чего ей хотелось больше всего в тот момент – скрыться ли, убежав на край света, или же залепить ироду по морде. «Мразь! Ненавижу!» – внутри всё вопило и клокотало яростью, но вслух высказаться не смела, пряча мокрые от слёз глаза, в которых отражались все её чувства. Догадайся о них Михей – точно не поздоровится! «Ну на самом деле, за что он со мной так?» – сжималась, ожидая очередной каверзы. Подобные сцены возникали регулярно, причём на пустом месте, и от понимания этого становилось вдвойне обидно. У неё давно вошло в привычку передвигаться по улице, низко опустив голову и смотря себе под ноги, опасаясь недовольства мужа и, как следствие, незамедлительной расправы. Тычки, щипки и пощёчины получала только за то, что супругу казался слишком заинтересованным взгляд жены, брошенный вскользь, чисто машинально, на проходящего мимо мужчину. Та же участь ожидала её, если вдруг незнакомец ненароком посмотрит на «его женщину» – поникший вид симпатичной девушки невольно притягивал сторонние взгляды, в таком случае доставалось и нахалу, шумного разбирательства было не избежать! Поэтому, дабы не подвергать опасности себя и людей, Васька всё время смотрела вниз, на дорогу. Справедливости ради стоит добавить, что муженёк просто не успел нарваться на достойного мужика, который навалял бы ему по самое «не хочу»!
